— В России в сентябре 2016 выборы в Думу, а в начале 2018 — выборы президента РФ. Надо ли обращать на них внимание, если говорить о возможной смене власти?
— Первое: на выборах в России режим не изменится. Но выборы все равно имеют значение — как индикатор протестных настроений.
Второе: представители протестных групп населения все же могут пройти в Думу. Ясно, что несколько либералов в парламенте ничего не изменят, но они станут субъектами публичной политики. Это важно для кристаллизации демократической оппозиции. В будущем это может сыграть свою роль в расколе правящей элиты. То есть, власть в России на выборах не меняется, но выборы могут способствовать этому процессу. Тем более, сейчас ситуация в России — в процессе перемен. Путинский режим умер. Но в силу большой инерции и отсутствия серьезных сил, которые могли бы его сковырнуть, Путин сможет еще некоторое время травить всем жизнь.
— Что собой представляет российская оппозиция?
— За годы правления Путина все политическое поле было зачищено. Кого-то убили, кого-то посадили, кого-то запугали или купили. Кого-то маргинализировали через фальсификацию на выборах, перекрыли доступ к телевидению и каналам финансирования. Зачистка была серьезная. Поэтому оппозиция в РФ выглядит очень жалко.
Однако сегодня можно говорить о нескольких группах российской оппозиции. Первая: эмигранты. Они пытаются влиять на политику. Самый яркий пример — Гарри Каспаров и Михаил Ходорковский. Вторая группа: те, кто не может из-за судимости принимать участие в выборах, прежде всего, Навальный. Третья: те, кто пытается принимать участие в выборах, партия "Яблоко" и ПАРНАС.
— У кого больше шансов?
— Сегодня самые большие шансы провести людей в Думу — у партии "Яблоко", то есть команды Григория Явлинского. ПАРНАС постоянно под давлением, и там растут внутренние противоречия. Поэтому вероятность их прохода в Думу очень мала.
— Возможна ли ротация первых лиц, внутриэлитная перетасовка после парламентских выборов? Например, замена Кудриным Медведева (на посту премьер-министра РФ). Или же, если говорить о 2018, замена Медведева или кого-то другого на Путина, при сохранении власти последним?
— В российской политике один субъект — Путин. Поэтому все, что происходит, очень непредсказуемо. Вся динамика событий проходит в голове одного человека. Это опасно, потому что малопрогнозируемо. Никто не мог сказать, что Путин аннексирует Крым. Конечно, готовились раньше, но Россия ко многим вещам готовится. Точно так же спонтанно был освобождена Савченко. Путин этого не хотел, но давление Запада было слишком сильным. В добровольный уход Путина от власти никто не верит. Если он потеряет власть, то потеряет свободу, а, возможно, и жизнь.
В вариант ротации Медведева на Кудрина я слабо верю. Если Медведев — это политический ноль, то с Кудриным все сложнее. Алексей Кудрин вызывает ненависть у военно-промышленных кругов, радикальных националистов и православных патриотов. Я очень сомневаюсь, что Путин сейчас захочет ссориться с этой публикой. Поэтому я буду очень удивлен, если Путин пойдет на такой шаг.
— Тема Крыма неудобна для российской оппозиции? У меня впечатление, что если кремлевские жители в Крым ездят как в пиар-туры, то оппозиции проще говорить о социально-экономических проблемах без привязки к теме Крыма, чтобы не говорить "Крым не наш".
— Российская оппозиция разная. Для части российской оппозиции это выигрышная тема. Все понимают, что Крым краденый. Крым — это начало финальной стадии правления Путина, начало медленной смерти режима. Это может растянуться на годы, но тренд очевиден. Поэтому тем людям, которые хотят говорить со своими сторонниками и с собой честно, тема Крыма выгодна. Достаточно честно сказать, что Крым украден. Это честная и выигрышная позиция. Такая позиция становится все более популярной. Ее поддерживает Гарри Каспаров. В той или иной степени, к этой точке зрения дрейфуют Григорий Явлинский и Михаил Касьянов.
Для Навального эта тема сложная. Его электорат — это носитель российско— имперского мировоззрения. Поэтому для Навального "Крым не бутерброд" (речь идет о знаменитом заявлении Алексея Навального о том, что Крым Россия не может вернуть). То же самое можно сказать и о Ходорковском. Вспомните хотя бы, как в начале своего возвращения в российскую политику он говорил, что готов с оружием в руках воевать за Северный Кавказ в составе России. ("Если конкретно спросить у меня лично, пойду ли я воевать — пойду. За Северный Кавказ. Это наша земля, мы ее завоевали. Нет на сегодняшний день в мире незавоеванной земли. Вот Северный Кавказ завоеван нами", — сказал Михаил Ходорковский в интервью Тhe New Times в декабре 2013 года). Поэтому для них это проблема, а для других проблемы нет.
Есть еще один нюанс. Если признать Крым украинским, серьезный политик рискует попасть под уголовную ответственность за призывы к нарушению территориальной целостности РФ. Для меня это ничего не значит, а людей, которые идут в парламент, могут снять с выборов. Именно этим объясняется нечеткость политической позиции некоторых российских оппозиционных политиков из "Яблока" и ПАРНАСА. Сейчас четкую позицию могут позволить только те, кто ни на что не претендует — либеральные политологи и эксперты, которые прямого участия в политике не принимают.
— Еще есть Донбасс. Там каждый день бои или обстрелы. Как, на ваш взгляд, будет развиваться ситуация с Донбассом, и как будет действовать российская сторона?
— До того, как была освобождена Савченко, я не думал, что Путин может пойти хоть на какие-то уступки. Но на Путина можно эффективно давить. Все понимают, что ЛДНР существуют из-за поддержки со стороны России. Если будет восстановлен контроль над границей, то их существованию конец. Сейчас Запад давит. Экономика России медленно заходит в пике. Суть проблемы: что делать с этими ЛДНР? Сдать их? Можно накликать недовольство милитаристской и имперской части российского общества. Куда девать всех донецких бандитов? Можно взять в Россию, но это проблема. Оставить их для СБУ — тоже проблема. Потому что это будет открытое признание того, что Путин своих сдает. Дожмет ли Запад Россию по вопросу Донбасса — это тоже вопрос. Ясно, что Минск-2 — это троянский конь для Украины. В Минских соглашениях только один плюс — снижена интенсивность войны на Донбассе, стали меньше убивать.
— Часто российские знакомые раздражаются тем, что в Украине постоянно "отсекают" Россию от Европы. Например, Петр Порошенко неоднократно подчеркивал, что Украина на "передовой европейской цивилизации против варварства". Вы разделяете такое негодование этим курсом украинской политики и дипломатии?
— Есть, наверное, обида российских оппозиционеров, которые живут под давлением Кремля. Эта обида понятна, но она не верна. На счету русских есть коллективная вина. Ясно, что вина убитых Анны Политковской, Бориса Немцова или людей, которые сидят в тюрьмах, — это отдельный вопрос. Безусловно, украинские политики эксплуатируют тему Путина. Но это правильная эксплуатация, потому что Путин сам все делает. Ведь именно Путин, того не желая, завершил формирование украинской политической нации. Теперь русскоязычные украинцы знают точно, что они украинцы. Никакой примеси российской идентичности уже нет. В украинской политической нации четкая и однозначная европейская идентичность. Во многом это реакция на Путина и его действия.
— Что может сделать Украина для того, чтобы преобразовать Россию?
— Думаю, что это не совсем правильный вопрос. Россияне должны решить сами свои базовые проблемы. Украина России ничего не должна в вопросе ее преобразования. Однако было бы неплохо, если бы Украина решила свои проблемы. Главный рычаг Украины сегодня — пример. Если Украина покажет, как можно идти в сторону цивилизации от совка — это будет лучший подарок для России и для тех русских, которые считают себя европейцами. Если Украина покажет пример Грузии при Саакашвили — это поможет России. Грузия, конечно, не Сингапур, но для Кавказа это сильный пример. Пока, увы, Украина такого примера не показывает.
Back to TOP